Глава 68

   Через шесть месяцев Блэквелл снова оказался в секретной штаб-квартире, расположенной на севере Нью-Джерси. На лифте он спустился на оперативный уровень. Секретарша провела его к Симмонсу. Тот вышел из своего кабинета и лично проводил его в апартаменты Мастера Охоты.

   — Рад тебя видеть, Фрэнк, — сказал Мастер Охоты. — Как плечо, уже зажило?

   — С плечом все в порядке, — ответил Блэквелл.

   — Думаю, тебе уже рассказали, что Конгресс только что проголосовал за принятие Акта о законном убийстве совместно с Актом об охране окружающей среды. Настал новый день в истории человечества.

   — Да, сэр, — сказал Блэквелл. — Я чрезвычайно этому рад.

   — Все ещё сердишься, да?

   — Да, сэр. Это так.

   — Я думаю, пора забыть давние обиды. Я хочу, чтобы вы помирились.

   Мастер Охоты сделал жест рукой, и из темного угла вышел Поляк.

   — Здорово, приятель, — сказал он. — Я хотел навестить тебя в больнице, но мне передали, что ты отказываешься меня видеть.

   Лицо Блэквелла напряглось.

   — Я и сейчас не желаю тебя видеть. Ты сказал, что прикроешь меня. Но когда мне понадобилась твоя помощь, тебя не оказалось.

   — По крайней мере я могу объяснить тебе причину моего опоздания.

   — Не нужно мне твоих объяснений, — сказал Блэквелл. — Ты был моим другом и моим Наводчиком. Я доверял тебе. А тебя не оказалось там в нужный момент.

   — Это я приказал, — произнес Мастер Охоты. Он щелкнул пальцами, и из затемненной части комнаты вышли двое мужчин. Низкого роста, в соломенных шляпах и с тонкими усиками. Валериане и Панфило выглядели сейчас гораздо лучше, чем в лагере контрас неподалеку от Сан-Франциско де ла Пас.

   — Прости своего друга, сеньор, — сказал Валериано. — Он опоздал лишь потому, что доставлял нам оружие. Да, он действительно рисковал твоей жизнью. Но если бы мы не получили вовремя оружие, наша революция потерпела бы поражение.

   — Что-то я никак не пойму, — сказал Блэквелл. — Я считал, что контрас проиграли.

   — Так оно и есть на самом деле, — ответил Панфило. — Только мы никогда не были контрас. Мы с Валериане сразу же после университета стали секретными агентами «Охоты».

   — Это правда, — подтвердил Валериане. — Люди из подполья смогли вовремя раздать оружие всем нашим последователям. Восстание началось на следующий день. К нашему правому делу присоединились бойцы как сандинистского фронта, так и контрас. Мы выступали за светлые идеалы, право на законное убийство, а также за умеренное перераспределение имущества среди различных слоев населения. Так что лишь благодаря вашему другу, сеньор, в начале той недели «Охота» получила статус законной организации во всех странах Центральной Америки, которые объединились теперь под нашим руководством.

   — К тому же, — добавил Поляк, — я появился как раз вовремя, чтобы спасти твою жизнь.

   — Ты не должен был её убивать! — воскликнул Блэквелл.

   Поляк покачал головой:

   — Я должен был это сделать, Фрэнк. Она собиралась пристрелить тебя.

   — Мерседес не собиралась это делать. Она просто шутила.

   — Черт возьми, Фрэнк! Она собиралась сделать именно это. А если она и шутила, то как я мог определить это, находясь от неё в тридцати ярдах?

   — Ты мог бы просто ранить её, а не убивать.

   — Ты что, рехнулся? Лежа с простреленной ногой и почти без сознания? Тебе крупно повезло, что я вообще попал в нее, будучи в таком состоянии.

   Блэквелл помотал головой:

   — Поляк, она ведь любила меня, — дрожащим голосом произнес он.

   Поляк обнял Блэквелла за плечи.